Моя московская Финляндия-часть1
То, что человек движется, ведомый своей судьбой, можно увидеть "издалека", по прошествии ряда лет. Мое движение к Суоми началось летом 1997-го, а продолжилось осенью 1998-го, когда я пошла на курсы английского языка в МГЛУ имени Мориса Тореза. Какое отношение английский язык имеет к финскому? Как оказалось, самое прямое!
Преподавательница английского языка наших курсов - Ольга Николаевна Паньшина заинтересовалась моим увлечением финским языком. Я занималась всего один семестр - до декабря 1998-го, потом мы тепло попрощались, и на этом, казалось бы, все должно было закончиться. Но...
Где-то в конце зимы мы созвонились с Ольгой Николаевной. Кто кому звонил, уже не помню. Еще осенью Ольга Николаевна сообщила мне, что в МГЛУ есть преподаватель финского языка. Она даже пообщалась с ним, но он на тот момент был занят. Теперь же он освободился и был готов начать давать мне уроки финского языка. Ольга Николаевна продиктовала мне его телефон. Я позвонила и договорилась о начале занятий.
22 марта - как сейчас помню этот день - я поехала на первое занятие к Олегу Владиславовичу Андрушкевичу. Возможно, кто-то вспомнит это имя - Олег Владиславович долгое время преподавал финский язык в МГЛУ и прослыл весьма строгим и требовательным преподавателем.
Жил он недалеко от метро "Аэропорт" в трехкомнатной квартире вместе с пожилой мамой. Отец Олега Владиславовича был военным атташе СССР в Финляндии в 50-е -60-е годы 20 века. В то время это была значительная фигура. Олег Владиславович родился и рос в Финляндии. Он закончил институт военных переводчиков и был профессиональным переводчиком с финского. Как выяснилось, финский в институте ему преподавал Александр Иванович Белов!
Занятия шли хорошо. Мне было интересно. Общий язык с преподавателем мы нашли сразу. Довольно скоро он сказал, что мне нужна языковая практика с носителем языка, и предложил дать контакт своего знакомого финна, преподававшего финский язык на факультете журналистики МГУ. Я охотно согласилась.
В конце апреля я бодро шагала по Воздвиженке, направляясь к зданию Журфака МГУ. Найти нужный кабинет оказалось несложно. Я постучалась. Меня встретил мужчина средних лет с голубыми глазами, в очках, с небольшой лысиной - типичный финн. Я предварительно звонила ему, поэтому он был в курсе моего визита. Мы побеседовали. Исмо достал карту Финляндии, начал что-то показывать и рассказывать мне - на финском. Я вслушивалась, понимая не все, но наслаждаясь музыкой финского языка. Затем Исмо спросил, интересно ли мне пение. В раннем детстве я пару лет занималась сольфеджио и пела в хоре. У меня 100% слух. Я ответила утвердительно. Тогда он сказал, что разошлет информацию обо мне членам Московского финского хора, где он сам поет. Когда будет ответ, он сообщит мне, но ничего не обещает - это он почему-то несколько раз подчеркнул. Я поблагодарила его и ушла.
Наступили майские праздники. Мы с мамой вновь отправились в Финляндию - на этот раз в Лахти и Тампере. В те времена - 17 лет назад - климат еще не начал глобально меняться, и в начале мая было еще прохладно, а в Финляндии так и вовсе лежал снег.
Я начала практиковать финский. Я спрашивала людей на улицах, как пройти, внимательно слушала, что мне отвечали, и старалась реализовывать. Если не получалось, я спрашивала снова, уже других :) Мне терпеливо объясняли, радуясь, что я говорю по-фински. Ни разу не случилось так, чтобы мне отказались отвечать.
Случались забавные моменты. В кафе я попросила сок и добавила "не холодный". Только сказала я "kolma". Официант переспросил меня: "Kylmä?". "Kolma" - упрямо повторила я, не понимая, почему он удивленно смотрит на меня. Когда сок принесли, и он оказался-таки холодным, я вспомнила, как правильно звучит это слово.
В Лахти мы, конечно же, поднимались на территорию лыжных трамплинов и гуляли там. В Тампере мы попали на праздник Евросоюза. Всем прохожим раздавали синие шарики с золотыми звездами. Забавно - кто тогда знал, во что выльется идея европейского единства.
Мы вернулись в Москву. Вновь полетели один за другим рабочие будни. В середине мая мне на работу пришло сообщение по электронной почте от Исмо. Он сообщил, что откликнулись трое членов хора - руководитель, молодая женщина и финский бизнесмен, работающий в Москве.
Я связалась со всеми ними и начала встречаться. Первым меня пригласил Калеви - тогда руководитель представительства крупной финской фирмы в Москве и по совместительству руководитель хора. Калеви говорил со мной по-русски. Он предложил мне петь в хоре с нового сезона, и я согласилась. Для начала он пригласил меня посмотреть выступление хора в Финско-российской торгово-промышленной палате.
С Майей мы встретились и погуляли в парке. Майя жила в Москве с мужем, работавшим в одной из финских фирм, пела в хоре. Она тоже говорила по-русски, что мне было удобно, так как говорить только по-фински я еще не могла.
Бизнесмен Кюэсти предложил мне встретиться в выходной день в кафе рядом с метро "Цветной бульвар". Солнечным и теплым майским днем я пришла на встречу.
Мы довольно долго беседовали - и по-фински, и по-английски, и немножко по-русски (Кюэсти знал несколько слов и пытался учить русский). Потом Кюэсти пригласил меня в элитный клуб куда-то в район Грузинской улицы. Клуб, если мне не изменяет память, назывался "Монолит". Это был первый и единственный раз, когда мне довелось оказаться в таком месте. Не знаю, существует ли он сейчас.
В клубе мы встретились с его приятелем-американцем с русской женой по имени Катя и вместе сели за столик в ресторане. То, что место элитное, я поняла уже тогда, когда очень элегантная официантка с безукоризненными манерами сообщила нам, что заказанный нами салат будут готовить при нас.
Глядя по сторонам, я увидела за одним из соседних столиков телевизионщика Константина Эрнста, певца Аркадия Укупника и юмориста Михаила Задорнова. Странная компания, не правда ли. Однако они сидели и очень мило беседовали.
Потом мы переместились в другой зал, где выступала Ирина Понаровская. Помню, как поразилась ее необычайно молодому ухоженному лицу - хотя уже тогда она была весьма известной и "возрастной". А еще в ее лице было то, что можно назвать принадлежностью к звездам. Должно быть, такое выражение имеют (или имели - времена нынче изменились) звезды шоу-бизнеса, жители Рублевки и им подобные.
В тот день у меня было море впечатлений. Поздно вечером Кюэсти довез меня до дома на своей машине - подержанном шведском "Вольво". Мы попрощались и договорились быть на связи. Так началась наша многолетняя дружба. Ныне Кюэсти уже нет в живых. Каждая страница, связанная с ним, полна ярких воспоминаний. Он сделал для меня и моих близких много хорошего, и об этом я расскажу отдельно.