2001. От Мипе-Пузиков до 11 сентября
Полгода после моего возвращения из Финляндии выдались непростыми. Я переезжала на съемную квартиру, потом обратно, устраивалась на новую работу. Неизменными оставались занятия в Московском финском хоре.
Перед Новым годом мы подготовили праздничный концерт по мотивам финской детской телепередачи Teletapit - аналога "Телепузиков", которые тогда были популярны и шли в разных странах. Мы исполняли финские детские песни, одевшись в костюмы-пижамы, с колпаками на головах, а в руках у нас был развернут плакат с надписью Mipe Tapit (Мипе-Пузики). В припеве Tipe - Tipe Tip Tap мы пару раз пели Mipe-Mipe Mip Map - в честь Мипе. Концерт прошел с большим успехом.
Зимой 2001 года мы выступали в финском посольстве на приеме в честь 60-летия Аникки Халко. Эта очень приятная женщина, хорошо говорившая по-русски, занимала в посольстве должность советника по экономическим вопросам. Через несколько месяцев после юбилея Аникки Халко уехала в Финляндию. Ее контракт в России закончился. Кто-то рассказывал мне впоследствии, что в Финляндии она заняла должность министра. Сам концерт я плохо помню, а вот вкуснейшие блюда финской кухни на приеме - очень хорошо :)
В конце мая состоялся прием, устроенный военным атташе Финляндии в России. Я снова насладилась фуршетом с закусками, милыми беседами и вечерними нарядами.
Летом я снова поехала в Финляндию. На этот раз мы с мамой приобрели тур на неделю в Лахти-Тампере. Центр отдыха располагался где-то под Лахти. Оттуда до Тампере было около двух часов езды. Киммо только что вернулся из Канады. Они с Пайви поселились в Тампере. Я договорилась с Пайви, что они с Тимо приедут за мной в гостиницу, и мы поедем к ним в гости в Тампере на полтора дня. Мама осталась в гостинице.
Помню, как сейчас, холл гостиницы, мое радостное волнение в ожидании встречи, Пайви и Киммо - высоких, стройных, красивых, шедших навстречу мне. Они поздоровались с моей мамой, немного поговорили с ней, и мы отправились в путь на машине Киммо.
Был день нашего приезда, я еще толком не адаптировалась и почти ничего не ела. Меня слегка укачало. По дороге мы остановились на отдых возле необыкновенно красивого озера с камнями-валунами. Мы с Пайви сделали фотографии. Одна из них, увеличенная и вставленная в фоторамку, и сейчас висит в моей комнате на стене.
В Тампере Пайви и Киммо жили в трех- или четырехэтажном (количество этажей точно не помню) доме в тихом районе. У них была уютная двухкомнатная квартира. Здесь все соответствовало вкусам хозяев. На стене одной из комнат висел портрет черного кота со зловеще раскрытой красной пастью. На меня картина произвела тревожное впечатление, а Пайви смеялась и говорила, что это очень веселый кот. На окнах стояли семисвечники. Пайви не исповедовала иудаизм, ей просто нравилось, как они выглядят и горят. В ванной на потолке была приклеена толпа ползущих черных насекомых. Мне неприятно было на них смотреть из-за ассоциации с тараканами, а Пайви находила их очень стильными. Во второй комнате стояло кресло-качалка, на котором можно было качаться почти до пола, и ноутбук Макинтош. Это было рабочее место Киммо.
Мы сходили в магазин за продуктами, приготовили ужин, а потом отправились гулять. Помню, что мы добрались на катере на остров рядом с городом, где в ресторане проходило какое-то торжество - то ли свадьба, то ли чей-то день рождения. Среди гостей был друг Киммо, говоривший по-русски. Помню, он пригласил меня на танец. Пока мы танцевали, он рассказывал, что был женат на русской (как позже выяснилось, украинке, но для финнов, как и для многих иностранцев что русский, что беларус, что украинец, что казах - все одно). После танца мы сидели за столом и общались. Потом мы поехали обратно в Тампере.
Уже наступила ночь. Мы шли по улице с Пайви и Киммо. Я помню охватившее меня ощущение полноты жизни, движения, движухи, как сказали бы сейчас. Минна и Тимо предложили пойти в ночной клуб, но я отказалась. В этом плане я довольно скучный человек - ночью всегда предпочитала спать, за исключением новогодней ночи.
На следующий день Пайви и Киммо показали мне город. Мы побывали на вышке, откуда весь город виден как на ладони. Я боюсь высоты, но тогда мне было совсем не страшно. Мы гуляли у моря. Пайви и Киммо подошли к берегу. Я осталась вдали, так что они выглядели для меня совсем маленькими - две маленькие фигурки - спортивно сложенная мужская и тоненькая женская. В тот миг я искренне радовалась за них и, признаюсь, немного завидовала. Я сфотографировала их.
Потом мы поехали к родителям Киммо, жившим в собственном коттедже. Так я познакомилась с Маарит и Рейно. Мать Киммо Маарит - совершенно замечательная женщина, невероятно гостеприимная и открытая. Она отнеслась ко мне с огромной симпатией. Мы подружились на долгие годы.
Коттедж родителей Киммо стоял прямо возле леса - их собственного леса, в котором, как они мне рассказывали, водились настоящие лисы, волки, зайцы, лоси. На границе между коттеджем и лесными зарослями стояла сетка - как мне объяснили, для того чтобы животные случайно не забегали на территорию коттеджа.
На лужайке возле дома мы поиграли в "Дартс" - я впервые открыла для себя эту игру. Киммо готовил белые грибы в сливочном соусе на гриле. Получилось необыкновенно вкусно! Обедали мы на террасе возле дома.
Дом тоже произвел на меня впечатление. На стенах висели рисунки и картины. Стояли красивые вазы и тарелки. Маарит была отменной хозяйкой дома. Она подарила мне маленькую брошь в виде листочка из настоящей карельской березы. Я была приятно удивлена и поблагодарила ее. Позже мне не раз доводилось убеждаться в ее щедрости.
Наступило время возвращаться. Киммо с Пайви довезли меня до нашей гостиницы. Мы попрощались. Как всегда, было грустно. У меня впереди было еще четыре дня поездки.
Я вернулась в Москву в начале августа. Я слушала новые диски с финской музыкой, купленные в Финляндии, и ждала начала осени - моего любимого времени года. Сейчас сентябрь в Москве уже не тот - сплошные дожди и холод. Мягкого тепла и солнца нет и в помине.
В начале сентября в Москве проходили Дни Финляндии. Мы с Исмо договорились побывать на нескольких мероприятиях. Ристо как раз вернулся на лекции после летнего отпуска.
11 сентября во второй половине дня я зашла к нему на журфак МГУ. Мы договорились пойти оттуда на концерт. Исмо уже собирался уходить, когда открылась дверь и зашел декан факультета Ясен Николаевич Засурский.
- Вы слышали, что произошло в Америке? - заговорил он.
Ни я, ни Исмо ничего не знали.
Засурский рассказал о теракте, о самолете, врезавшемся в два здания-башни в Нью-Йорке. Признаюсь, я не сразу поняла и даже не очень поверила. Мне показалось, что это какая-то новостная утка.
Позже, когда мы шли по центру Москвы, на уличных экранах я увидела кадры с места событий - взрывы, пламя, кричащих и бегущих людей. У меня возникло ощущение, что Америка, такая прочная и стабильная, где ничего не могло случиться, пошатнулась. Исмо был сдержан в комментариях. Он говорил, что нужно подождать, что будет дальше.
Шокирующие новости, к счастью, не помешали нам попасть на концерт. Потом продолжились будни. Шок от происшедшего постепенно прошел. Все вернулось в привычную колею.
11 сентября для меня - не только дата террористической атаки. Это день рождения Маарит, с которым я ее каждый год поздравляю, и еще двух детей моих давних знакомых и родственников.
Продолжались мои занятия финским языком. Случались перерывы на месяц-полтора, но потом я снова возвращалась к занятиям. Олег был требовательным преподавателем, но в целом с изучением языка сложностей у меня не возникало. Я легко запоминала падежные формы, склоняла и спрягала слова. Мне доставляло удовольствие произносить слово, стоящее одновременно в нескольких формах. Пожалуй, только партитив я не любила и не люблю до сих пор - не знаю, любит ли его вообще кто-нибудь. Как говорил мой преподаватель, надо родиться финном, чтобы на уровне интуиции понимать, когда употреблять партитив, а когда - аккузатив.
Олег давал мне достаточно много кассет (забытое ныне понятие!) для дешифровок. В основном это были записи финских новостей. В записях часто упоминались высказывания Саули Ниинистё, тогда министра финансов: Niinistö sanoi, Niinistön mukaan. Были и записи теленовостей. Заставку к вечерним новостям я запомнила и привыкла к ней, как к неотъемлемой части Финляндии. Позже, приехав в Суоми и просматривая новости по финскому ТВ, я радовалась ей, как родной.
После трех лет занятий я начала подумывать о том, чтобы получить документ, подтверждающий мое знание финского языка. В 2002-м я сдала экстернат по финскому в МГЛУ у Татьяны Альбертовны Шишкиной. Впрочем, это уже другая история.